Этно-иноверцы в Имамате Шамиля

Сдача в плен без серьезного сопротивления (или только имитация оного) могла гарантировать не только сохранение жизни, но, зачастую, и неплохое дальнейшее существование в Имамате. Если же солдат или офицеров захватывали в плен после боя, то в этом случае горцы продавали их в рабство. Мухаммед-Тахир аль-Карахи писал: «Солдаты и снаряжение были разделены на 5 частей и распределены (по положенному порядку). Цена солдат упала настолько низко, что их даже не покупали за 10 шахов за человека».

Начальник левого фланга Кавказской линии генерал-майор Ольшевский доносил в январе 1842 г. генерал-лейтенанту Граббе: «Вашему превосходительству известно, что до сих пор наши дезертиры считались у чеченцев ясырями и принуждены были исполнять самые трудные работы. Каждый военный дезертир составлял собственность чеченца, которым был пойман. … Плохое обращение чеченцев с нашими дезертирами удерживало многих неблагонадежных солдат … от побегов».

Однако в Дагестане отношение горцев к дезертирам-перебежчикам было иное. Уже второй имам Дагестана Гамзат-Бек, «набирая мюридов, дал при себе убежище беглым русским солдатам, из которых составил роту своих телохранителей, обмундировав и вооружив их подобно…пехоте. Эта рота постоянно несла караул при его доме, а в поле – при его стоянке. Он доверял им больше, нежели мусульманам; кроме того, принял к себе одного из беглых офицеров, который очень приблизился к Гамзат-Беку». Гамзат-Бек был первым, кто создал особый корпус из русских и польских перебежчиков, среди которых немало было и офицеров.

Положение российских и польских перебежчиков улучшилось, когда имамом стал Шамиль. Согласно данным Б. Гаджиева, имам создал корпус волонтеров, насчитывавший «более 4000 человек из разных наций! Беглые стали находить в Имамате достойный приют и работу, обретали семьи. Князь Барятинский вынужден был признать, что в горах постоянно «скапливалось…довольно большое число пленных и беглых нижних чинов, которые, оставаясь между горцами долгое время, освоились с их образом жизни и нравом, а некоторые женились, прижили семейства». Часть волонтеров оставалась с Шамилем до самого конца (по одним данным – 30 русских солдат, по другим – около 100) и принимала участие в последней битве за Гуниб в августе 1859 г.

Мы не склонны идеализировать «прорусскую» политику Шамиля в Имамате (тому было много причин), но, считаем своим долгом, отметить тот факт, что многие перебежчики относились к нему с большим уважением. Уже в период пребывания Шамиля в Калуге к нему приходили побывавшие в плену солдаты.

Сведения источников опровергают взгляды сторонников концепций об изначальной «экстремистской природе ислама», о Шамиле – фанатике, об Имамате как негативном прообразе чеченской Шуры, о Кавказской войне как войне христианского креста с мусульманским полумесяцем.

Похожие материалы:

Свято-Екатерининский кафедральный собор
Из общей истории Собор является главным храмом Екатеринодарской и Кубанской епархии. Свято-Екатерининский кафедральный Собор - один из самых больших храмов России, памятник архитектуры нашего города. Это центр духовной жизни Кубани. Реш ...

Политическая история ногайцев в XVII-XIX вв.
В начале XVII в. часть ногайцев уже обитала на севере Крымского полуострова. «Ногайские татары,— писал итальянский автор этого времени,— живут вне полуострова и граничат с Россией (т. е. Малороссией), Московским государством и стороной че ...

Миграционные процессы сельской местности на Ставрополье
В крае можно отметить существенные внутрирегиональные различия по доле вынужденных мигрантов, прибывших на Ставрополье. Больше всего вынужденных мигрантов «принял» город Ставрополь(10% от общего количества). Вторая группа территорий – это ...